Главная функция фотографии — документальная. Именно благодаря своим возможностям максимально точно фиксировать окружающую реальность фотография потеснила с незыблемого пьедестала изобразительное искусство.Поэтому любой фотограф — это, в первую очередь фото-репортёр.

Удивительно, но особенности работы фото-журналистов мало изменились за последние 100 лет. Не верите? Факты внутри.

ФОТО-ЖУРНАЛИСТЫ О СВОЕЙ ПРОФЕССИИ

1. П. И. ГРОХОВСКИЙ ‘„Рабочая Газета»)

ФОТО-РЕПОРТЕР — это прежде всего „фотограф за все». Почти все виды фотографии применяются на фото-репортаже.

На первом месте — моментальное фотографирование. Большие требования пред’являет спорт. Снять летом прыгающего с вышки в воду спортсмена трудно, а с’емка прыжка на лыжах в пасмурную зимнюю погоду — целая задача. Движущийся об’ект проскакивает поле зрения об’ектива быстрее времени, необходимого на спуск затвора.

Часто приходится делать с’емки при искусственном освещении — при многоваттных лампах, юпитерах,’ при вспышках магния.

Репродукционная фотография также требует специальной оптики и специальных пластинок и процессов. На выставках картину не снимешь с гвоздя, и где бы картина ни находилась и как бы ни освещалась — редакции до этого дела нет.

Вот выставка алмазного фонда — снимите-ка алмазы сквозь стекло витрин!

А портрет? Вы фотографируете почти всегда делового, занятого человека, фотографируете в самых неподходящих световых и пространственных условиях. Кабинет. Нужный вам деловой человек сидит спиной к окну и настаивает, чтобы вы фотографировали его за работой. Догадайтесь поставить как раз за головой снимаемого на окно черный картон, а на стол подсунуть побольше белой бумаги!

От темы к теме. От одного вида с’емки — к другой, и так в течение дня, иногда с утра до поздней ночи.

В моей практике был такой день: ранним утром я снимал бурлаков на Волге (Тверь); часов в 11 — работы на вагоностроительном заводе. В 2 часа дня, одетый в больничный халат, я фотографировал в городской больнице операцию омоложения; в 5-ом часу снимал породистых жеребцов Тверского коннозаводства и репродуцировал их лошадиные аттестаты. Вечером с магнием снимал кружковые занятия авиоклуба, ночью возвращался в Москву, а с утра — снова на работу.

Быть только хорошим фотографом—для фото-репортера мало, очень мало.

Он должен быть „газетным человеком», не только читающим газеты, но и близким к редакционной работе. Он должен использовать календарь событий, предварительный темник, информацию телеграфных агентств, отлично налаженные газетные связи, иметь открытые глаза, настороженные уши и камеру в кармане.

И это тоже не все.

В условиях нашей действительности фото-репортаж — это бег и прыжки с препятствиями. В этом значительная доля его заманчивости.

Разрешение на с’емку, пропуск на торжество или событие, необходимость быть на двух-трех событиях, происходящих одновременно, с’емка вечером на собрании, где запрещено жечь магний и где нельзя поставить юпитера, и, с другой стороны, с’емка под футбольным мячом или на льду под хоккейным ударом, на лыжном спорте по пояс в снегу, с крыши 5 — 6-этажного дома или из чужой квартиры через фортку —вот с чем приходится иметь дело фото-репортеру.

При этом редакции требуют каждый раз новых и новых снимков, в смысле компановки кадра, в смысле новых отправных точек, особой динамики и разнообразия.

Фото-репортаж многогранен, в высшей степени требователен. Он вырабатывает и формирует особый кадр энергичных, восприимчивых, неутомимых работников, опрокидывает слабых и отстающих и закаляет тех, кто отдался ему всем своим существом.

П. Гроховский[*]

2. В. И. САВЕЛЬЕВ („Прожектор»)

РАБОТА фото — репортера настолько сложна и разнообразна, что и опытный фотограф, не говоря уже о начинающем, нередко становится втупик или дает посредственный снимок, который редакции отказываются принять. Фото-репортер, получив от редакции задание, часто ничего не знает относительно того, при каких условиях ему придется произвести с’емку. Поэтому фото-репортерам не всегда удается дать то, что от них желают и требуют.

Иллюстрированные журналы должны не отставать от быстрого темпа жизни. Кинематограф, передающий движение, повысил наблюдательные способности широких масс. Какая-нибудь группа или отдельные лица, позирующие перед аппаратом, уже не могут удовлетворить читателя, желающего видеть в иллюстрированном журнале снимки, передающие и фиксирующие движение, бег жизни.

Чтобы поспевать за жизнью, фотограф-журналист должен много работать над своим усовершенствованием, развивать свой вкус и разнообразить с’емку, делая каждый снимок интересным со стороны подхода к сюжету. Фото-репортер должен быстро ориентироваться в обстановке, в которой ему приходится работать, при чем должен учитывать—для газеты или для журнала он делает снимки, так как техника печати в них различна. Фотограф-журналист должен делать снимки настолько интересными и художественными, чтобы они давали зрительное удовлетворение ему самому.

Городская жизнь быстра в своем движении, в смене положений, и для того, чтобы подать ее интересно, надо очень много наблюдать ее и подносить читателю в самом характерном для каждого данного случая преломлении. Надо не забывать также, что фото-аппарат запечатлевает лишь одно мгновение, и, следовательно, это мгновение нужно схватить во всей его выразительности. Фиксируя движения жизни, фотограф не должен забывать и окружающую обстановку,— городские здания, башни и т. п. должны не подавлять изображаемую жизнь, а дополнять ее своими графически-ажурными очертаниями.

Протокольная с’емка событий мало удовлетворяет читателя. Нужен иной подход к передаче действительности—подход художественный. Дело, в конце концов, сводится не к количеству помещаемых в журналах снимков, а к качеству их. Нужен художественный фото-репортаж. Борьба за качество фото-репортерских снимков должна быть начата нашими иллюстрированными журналами.

Поскольку наш фото-репортаж еще молод и небогат опытными работниками, редакции иллюстрированных журналов должны поощрять начинающих работать в этой области фотографов,

В. Савельев

ЛИСТКИ ИЗ БЛОКНОТА

Прежде всего, о самих фото-репортерах. Их немного: в Москве, Ленинграде, Харькове и еще нескольких больших городах. Они бойки, смелы, тверды и устойчивы в борьбе с чиновничьими препятствиями, они обладают сметливостью и расчетливостью, во много раз большими, чем обыкновенные репортеры. Они на 50% — те американцы с советской душой, о которых мы так любим помечтать и которых чаем видеть в наших журналистах.

Сколько мученических страниц можно написать, описывая труд фото-репортера, сколько горьких анекдотов можно привести из фоторепортерской жизни!

Комендант выдает пропуска. У коменданта в руках все. У коменданта в руках и фото-репортер. Захочет—даст пропуск, захочет—нет, а уж ежели очень захочет, то и с пропуском выставит.

Что такое пропуск?— скажет вам любой фото-репортер, уподобясь Менделю Маранцу: — Миф. Что такое пропуск? — подумает он:—Пыль. Что такое пропуск? передумает он: Это — портрет жены товарища коменданта.

Фото-репортер у нас зачастую работает под огнем издевательств и оскорблений. „Гнать фотографа» — стало как бы неот’емлемой частью даже с’ездов, парадов, шествий. Чиновничество боится фото-снимков пуще огня.

— Государственную тайну выдает. „Не пущать его!»

И фото-репортера не пущают. А иногда еще и тащат.

Вот как выглядел бы дневник фото-репортера:

„Красная площадь. Трибуна и мавзолей. Одним дают снимать справа; другим—только слева; третьих гонят и справа и слева; четвертых, несмотря на пропуска и разрешения, вообще не пускают на площадь. Всех прогнали… Начинаются вылазки и рекогносцировки. Тов. О. арестовали за то, что он снял вид площади с мавзолея. Знают ли они, что он снял ее по просьбе т. Томского? Если меня теперь даже Политбюро будет просить что-нибудь снять, я тоже не стану. Все равно сгребут. Иди потом, докажи, что ты не верблюд».

За-границей многие фото-репортеры имеют в своем распоряжении автомобили. Я не ошибусь, если скажу, что почти все имеют или мотоцикл, или велосипед. А мы?.. Если бы наши издательства давали всем фото-репортерам хотя бы трамвайные восемь копеек…

Я помню такую картинку. Узнали о грандиозном пожаре только через час после его возникновения. Возбужденный тов. А. бегал по лестницам редакции и искал „средства передвижения». Он получил срочное задание: доставить снимки пожара. На трамвае пришлось бы ехать около часа, а у под’езда стояли две редакционных машины. Я посоветовал тов. А. попросить одну из них.

— Что вы,— дико набросился он на меня,— дадут нам машины!.. Скорее шины лопнут, чем нас посадят в автомобиль!

Машину не дали. Пожар прозевали. Снимков в газете не было.

Пусть подумают редакционные „хозяйственники”, всегда ли выгодна такая экономия.

Больше всего фото-репортеров в Москве. Но они не были об’единены. Они не все даже состоят в одном союзе, как работники печати. Получается нечто невообразимое: одни состоят в рабисе, другие—в союзе печатников, третьи— в союзе совработников, транспортников, даже в медсантруд. Конечно, большинство состоит в союзе рабпрос.

Одно время считалось, что фото-репортер не журналист, а только фотограф. С этим „еретическим» пониманием функций фото-репортера упорно боролись организаторы Ассоциации фото-репортеров Москвы. Борьба увенчалась успехом. Организация Ассоциации при Доме Печати закрепила положение фото-репортеров газет и журналов, именно как журналистов, как работников печати, и об’единила их под одной крышей со всеми журналистами Москвы.

Мы не фотографы, а фото-журналисты,—с первого момента своей организации заявила Ассоциация.

Для иных может явиться откровением, что есть такие редакции, которые от души рады, когда фото-репортер не состоит в союзе. Они предпочитают иметь „нештатного» сотрудника, т.-е. такого летучего голландца, у которого можно взять снимки и сказать ему: сдал—и катись.

Кстати, о нештатных. Нештатный фото-репортер, это — отверженный. Получает он за работу по усмотрению самой редакции. Ни о каких, конечно, отпусках и компенсациях говорить не приходится. О социальном страховании — и подавно. А что, если этого несчастного фото-репортера во время с’емки автомобиль переедет? А он не застрахован!

Раз в жизни снимались фото-репортеры для печати. Неожиданно появился спрос на фотографии Ассоциации фото-репортеров. Снялись по последней Локарнской моде, так, как снимались Локарнские министры[**]: сходя с большой парадной лестницы.

Никто не говорил, что мы хуже их. Ничего подобного не было. Каждый понимает, что мы лучше их.

М. Юнпроф

[**] Локарнские договоры 1925 года — семь договоров, ставших итогом переговоров, проходивших в швейцарском Локарно с 5 по 16 октября 1925 года и подписанных 1 декабря в Лондоне. Они вступили в действие 10 сентября 1926 года, когда Германия стала членом Лиги Наций.

Локарнские договоры эффективно разделили европейские границы на два сорта: западные границы, которые по договору были незыблемыми, и восточные (для Германии), в отношении которых никаких гарантий выдано не было. Попытка в 1934 заключения «Восточного пакта», гарантировавшего восточные границы, провалилась. (Примечание Н.З. по материалам Википедии).